«Не падайте духом, мужчины. Нам нельзя допустить, чтобы наши женщины и потомки увидели слабость. Это — очередное испытание, но нас не везут туда, где нет Аллаха, а наш Даьймохк (Отчизну) никто никуда не унесет!».

Такими словами, как рассказывали старшие, напутствовали уважаемые ингушские религиозные деятели в феврале 1944 года стариков и юношей в тесных товарных вагонах. Они не могли допустить того, чтобы люди потеряли веру и опустили руки.

А тем временем «новые хозяева» на ингушской земле, уверовав, что она уже их навечно, узрели родовые кладбища и присмотрелись к надмогильным камням-памятникам (чуртам). Такой крепкий строительный материал пропадает, решили они. А поскольку Аллах им был не судья (так они считали, и сейчас считают), а царем и «богом» был Сталин, долго «люди» не размышляли. Без угрызения совести (где ее возьмешь?) чурты с именными надписями пустили на стены и фундаменты животноводческих ферм, различных производственных предприятий, даже жилых домовладений. (Как люди могли жить в таком доме, уму непостижимо!). Такое вот отношение к памяти усопших, кем бы они небыли.

Подобная участь постигла и мечети, которые были разграблены и разрушены. Новые «хозяева» были убеждены, что азан (призыв к молитве) больше в бывшей Ингушетии звучать не будет.

Одна из старейших мечетей республики в сельском поселении Барсуки Назрановского района была построена в 1901 году на личные средства перса мусульманина из Азейрбайджана Сейт-Али Мухтарова при помощи жителей населенного пункта. Первым имамом являлся Эскерха-мулла Дзортов. До 1937 года в мечети проводились пятничные молитвы (рузба). С приходом Советской власти на Северном Кавказе мечети перестали действовать.

После депортации ингушей Буро-Кале (Барсуки) новыми «хозяевами» было переименовано в Хорджин, в переводе с осетинского — «урожайное».

13 лет здесь собирали урожай хIирий (пришлые, чужие), а здание мечети служило складским помещением для продукции цеха.

В 1977 году мечеть в Барсуки вновь была открыта. Этому весьма активно помог первый секретарь Назрановского райкома КПСС Сераждин Беков. Реставрацией и открытием мечети занимался Ахмед Тутаев. Ремонт производился на средства сельчан. Приехавший в район тогдашний первый секретарь обкома партии Чечено-Ингушетии Александр Власов одобрил открытие мечети, отметив, что проезжающие по ФАД «Кавказ» (тогда — «бакинская трасса») иностранные делегации будут видеть сверкающий медью минарет.

В 1999 году, на средства сельчан и при финансовой поддержке Сулумбека-Хаджи Евлоева, проводилась реставрация и ремонт мечети.

Такая история.

На чужой земле можно определенное время собирать урожай, варварски грабить кладбища и превращать мечети в склады. Но, всему — свое время!

В сельском поселении Барсуки, как и в других населенных пунктах Ингушетии, сегодня пять раз в день звучит азан, а каждую пятницу в мечеть со 120-летней историей вереницей идут люди — на коллективный намаз.